Один во Вселенной

– Что же изменилось в группе за эти полтора года, кроме состава?

– Изменилось настроение, подход. Оно стало посветлее, пооптимистичнее. У альбома совершенно новое звучание. Это своеобразная попытка жанрового синтеза внутри рок-н-ролла. Все, что мне нравилось в рок-музыке 50-90х годов, я попытался как-то интегрировать в одной песне, не делая простой стилизации.

– ТЕЛЕВИЗОР прекратил беспощадную критику действительности?

– Беспощадность осталась, но она направлена против внутреннего врага. Хотя, он всегда был внутри, просто прессе понравился этот социальный ярлык. На мой взгляд, ТЕЛЕВИЗОР всегда отличался оригинальным звуком, как, например, басовые клавишные – у нас так практически никто не играл. Возможно, внутренний конфликт сейчас стал более явственным в текстах.

– Почему ты вновь изменил состав? Ходят разнообразные слухи о  тебе, как о подавляющем, эгоцентричном лидере?

– Музыканты – народ непостоянный, особенно в нынешней ситуации, когда общество так лихорадит. Люди ломаются: уходят от музыки в бизнес, либо в глубокую депрессию, часто связанную с алкоголем и наркотиками. На каком-то этапе мы решили, что дальше идти вместе невозможно. Я воспринимаю это как усталость, особенно, когда много концертов, когда играешь некоммерческую музыку, когда нет своего менеджера, и все приходится делать самому. Люди вообще устают от поездок, появляется желание завести семью, детей. Это естественно, и я не осуждаю, я просто понимаю, что периодически надо набирать “свежую кровь”.

– Новые музыканты по возрасту моложе тебя?

– Они моложе душой. Единомышленников найти практически невозможно. А уж если кто-то близок к тебе и к твоей жизненной философии, то это вообще уникально. Я особых требований не предъявляю, главное, чтобы было желание работать. Основные конфликты с предыдущим составом происходили именно из-за этого.

– Вы расстались в 91-ом году. Эти два года ты работал один?

– До 92-го года я “очухивался”, так как это действительно было для меня потрясением. Внутренне я готовился к этому, но все произошло довольно резко. Мне пришлось целый год переваривать это и писать новые песни. В конечном итоге этот год благотворно на мне сказался.

– Есть ли для тебя какие-то альтернативы занятиям рок-музыкой?

– Я все равно буду заниматься музыкой. Вот недавно написал музыку к фильму Российского телевидения “Лапа-растяпа” по Селинджеру. Работал на радио “Балтика” – экспериментирую с компьютерной музыкой, техно-музыкой... Я всегда стремился к тому, чтобы мне было хорошо самому с собой. Я могу один все сделать, главное, чтобы не пропало желание творить.

– Новый альбом называется “Дым-туман”, это символ туманного будущего?

– Нет, это заглавная песня альбома, наиболее мне дорогая. По-моему, дым-туман – это искусство в жизни человека, дым, который заставляет человека отвлечься от мыслей о смерти. “Дым-туман” – это необычное сочетание сонорных согласных, шаманство какое-то. Дым для меня – что-то романтическое, туман – всегда что-то зловещее. Одно скрывает что-то красивое, что-то негативное. Это меня привлекло, и я согласен быть таким “дымом-туманом”.