С вами говорит ТЕЛЕВИЗОР!

– В этом году вы выпустили альбом “Отчуждение-2005”. Это переиздание альбома “Отчуждение”, вышедшего в 1988 году?

– Тогда альбом так и не вышел: он был записан, но не был издан. Сейчас мы записали все заново, с другими аранжировками. Это было интересно нам самим – попробовать записать этот материал с позиций нынешнего состояния группы. Здесь нет, может быть, юношеского надрыва, зато есть большая точность в интонациях и музыкальных красках.

– Вы пишете альбомы дома, а не в студиях. Почему?

– Ну, по студиям-то мы намотались в свое время. И было очень скучно наблюдать, когда профессиональные звукоинженеры не вовлекаются в процесс, постоянно следят за временем, за деньгами... Получить желаемый результат все время не удавалось. И в какой-то момент я сознательно пошел на “одомашнивание” студии, и мне это нравится.

– То есть желаемого звука можно добиться, только записываясь самостоятельно?

– По крайней мере, даже если получилось плохо, за это отвечаю я сам. А когда получилось плохо по вине какого-то звукоинженера, которого я знать не знаю и который не обязательно любит мою музыку, тут уже и пенять-то не на кого.

– Как вы оцениваете сегодняшнее состояние тех групп, с которыми вы когда-то начинали в ленинградском рок-клубе (ДДТ, АЛИСА и т. д.)?

– Они все по-разному идут, все пути любопытны, но, в любом случае, я не хотел бы быть на месте любой из этих групп сейчас. Очень много шелухи в виде славы, подкормленной армии болельщиков – это тормозит развитие. Я не говорю, что мы движемся какими-то семимильными шагами, но... Вовремя отойти от звездного заболевания и от статуса рок-звезды – очень полезная вещь. А то встречаешься с людьми, а у них – полное ощущение, что они гении! Вокруг толпа льстецов, и в результате и музыка какая-то неинтересная, и сами они становятся какими-то желчными и неадекватными. Это болезнь, и я понимаю, что это очень сложно перенести: когда тебя все хвалят на протяжении двадцати лет, ты становишься дураком...

– А новые отечественные группы вам симпатичны?

– Сейчас очень много людей форматных. Люди подстраиваются под формат и тратят свои лучшие годы на то, чтобы попасть, скажем, в “Чартову дюжину”. Когда они туда попадают, а через несколько месяцев вылетают, у них шок. Они только что почувствовали себя звездами, а дальше – ничего...

– А у вас какие отношения с “Нашим радио”?

– Ну, на программу “Воздух” они нас с удовольствием ежегодно приглашают и иногда крутят по ночам, но в ротацию не берут пока. Я думаю, что мы не совсем... “не свои”. Не то что музыка “не своя”, а вообще “не свои”. Не то настроение, что ли. И по музыкальной концепции, и по какой-то внутренней установке пока мы им не подходим.

– А как вы оцениваете отечественную музыку в целом?

– Да печально, конечно. Сейчас, конечно, везде в музыке наблюдается некоторая деградация, но даже на фоне того, что во всем мире происходит, мы – деревня. И это делается специально, мне сдается.

– Специально?

– Да, потому что нам так удобнее! Потому что, если нам влиться в Европу, появятся другие стандарты, нужно будет больше работать. А у наших продюсеров главная задача – все быстро продать, как пирожки – пускай некачественно, зато вроде упаковочка нормальная. К тому же у нас в стране к музыканту относятся как к официанту: что скажут, то и будешь петь. Общие установки именно такие: культура должна обслуживать людей с деньгами. А люди с деньгами в основном с низким уровнем культуры, поэтому и культура под них подстраивается. Надеюсь, что когда-нибудь, когда поумнеют те, кто платит деньги, все изменится. Но это трудно прогнозировать.

– Удается ли вам в такой ситуации зарабатывать деньги музыкой?

– Я, учитывая то, что продаются альбомы, еще могу прожить, хотя и без излишеств. А моим музыкантам приходится работать. Никак нам не выйти на уровень самоокупаемости.

– А сколько сейчас человек в ТЕЛЕВИЗОРЕ?

– На барабанах – Сергей Русанов, на гитаре – Сергей Сивицкий. После того как наш клавишник безвременно ушел в группу ДДТ, мы играем с компьютером.