Мы неуместны для окружающей нас среды


Zvuki.ru, 13 апреля 2004



ТЕЛЕВИЗОР, одна из наиболее значимых команд питерского рок-клуба со второй половины 80-х, ныне причислен специалистами к лику “легенд” отечественной рок-музыки. Журнал “FUZZ” вручил группе “Forte” “за вклад”, “Moroz Records” недавно выпустил “The Best” ее внушительного и крайне противоречивого творчества. В этом году группа уже успела отметить свое двадцатилетие выходом восьмого номерного альбома все на том же “Морозе”. Журналисты теперь по поводу и без оного вспоминают бурное революционное прошлое Михаила Борзыкина, однако сам бессменный лидер ТЕЛЕВИЗОРА по-прежнему весьма отдаленно напоминает звезду рок-н-ролла. О последних событиях в жизни группы, о взаимоотношениях с другими рок-звездами, о плачевном состоянии российской культуры вообще Михаил говорит просто и немного грустно...


– Все песни, которые вошли в новый альбом “Мегамизантроп”, долго вынашивались, обрабатывались прежде, чем обрели окончательный вид. Какие из них вам сейчас кажутся наиболее удавшимися?

– Я стараюсь их так четко не разделять в этом плане. В течение этой недели нравится песня “Молча”, но время может пройти и все изменится. Тепло отношусь к “Тараканам”... Остальные песни не менее дороги, но, собственно, эти две сейчас для меня выделяются. Там есть такая перспектива в дальнейшем со звуком поработать.

– Вообще, само по себе участие ТЕЛЕВИЗОРА в нынешней премии “FUZZ” и ваша награда – это событие. Фестиваль предполагает выступление разнообразных команд, но вы в этом списке явно стоите особняком.

– Ты знаешь, был такой фестиваль “Аэро-ФУЗЗ” в 94-м году, где мы выступали. Но там, конечно, был совсем другой состав. А вот в новом фестивале, “Рок-ФУЗЗе”, с начала его проведения, мы выступали года четыре назад, в 2000-м. Но он становится все более и более общедоступным, и удивительно, что в этом году они выбрали, за что нас наградить, и пригласили выступить. Ну, выбрали, так выбрали.

У нас на фестивале задача была такая: показать людям, чем мы отличаемся от большинства групп, заявленных на премии. Я имею в виду – мы другая музыка. Мы чувствуем неуместность ТЕЛЕВИЗОРА в окружающей среде по сравнению с другими группами. В этом-то, собственно, и задача: показать, в чем разница. Для этого и была предпринята эта “боевая вылазка в стан противника”. Потому что половина групп, выступавших на премии “FUZZ-2004”, являются, так сказать, нашими идеологическими антиподами.

– В общем-то, я могу понять враждебное отношение к вам отдельных музыкантов. В паре-тройке песен с “Мегамизантропа” вы говорите о конкретных “коллегах по цеху”, теперь уже персонажах шоу-бизнеса. Более того, вы их прямым текстом высмеиваете, подвергая критике взаимоотношения известных рок-групп со сложившимся у нас своеобразным музыкальным рынком “спроса и предложения”. Эти песни ясно дают понять, как вы воспринимаете этих музыкантов.

– Да, и, тем не менее, поется там, в первую очередь, не о конкретных персонажах, а про общие тенденции в культуре. Об этом кризисе, вроде бы, все говорят, но, когда произойдет поворот от него, пока непонятно. Это сверху льется на всех, как успокаивающее лекарство: “все хорошо, главное – спокойствие, сидите тихо”. Сразу брежневские времена вспоминаются, сразу ПЕСНЯРЫ выплывают. ПЕСНЯРЫ навсегда, САВОЯРЫ навеки! Ностальгия, в которую страна погружена, как в спячку. И на этом фоне, конечно, веселые рокапопсовые композиции заменяют рок-музыку, как она есть. Ясно, что это локальное явление, внутрироссийское. В международном смысле ни одна из этих групп не представляет для слушателей никакого интереса. Мы шли как раз к другому – у нас была задача представлять интересы страны на международном уровне. Чтобы русский рок о себе заявил так, чтобы его слушали в Англии.

– И все же в России сейчас есть интересные группы, которые пока не раскручены. Или, наоборот, ушли с большой сцены. Страна большая, коллективов много. В последнее вы услышали что-нибудь интересное для себя из выступлений наших соотечественников?

– Коллективов много, да. Я был недавно на концерте ОЛЕ ЛУКОЙЕ. Мне понравилось очень. Крепкая такая европейская музыка во всех отношениях. Понравилась мне московская группа VOLGA. Там тоже есть интересные ходы, электронное такое звучание как раз с русским народным вокалом, девушка хорошо поет. Инна Желанная, я за ней всегда следил с большим интересом. У нее тоже все в порядке. Какие-то отдельные эксперименты TEQUILAJAZZ, тоже неплохо. А молодые команды у нас уже есть наверняка, только им не достучаться до больших клубов. Даже до той же “Орландины” им не доползти – не берут играть. Во-первых, есть жесткие установки: отсекать “чужаков”. Во-вторых, там все-таки должно быть больше развлекательного начала. Больше клоунады, больше шутовства и какого-то беззаботного веселья. Это сейчас общая тенденция: “успокаивать” людей. То есть музыканты – как официанты, должны развлекать.

– Пир во время чумы?

– Да, и это работает, эффективно действует на ситуацию в стране. И эта волна идет прямо из Кремля. Она медленно спускается на всех в одной фразе: “рынок правит всем”. Почему рынок?!

Россия всегда была страной, где управляли нравственные законы. Всегда была аристократия, которая диктовала их всем остальным. А рынок, в данном случае, заслоняет все остальные ценности. Потом, говорят, будет культура: давайте сначала накормим людей. Мне кажется, как раз в этом перегиб и состоит. По большому счету, уже наелись, а культуры все не появилось. Наоборот, она деградировала за последнее десятилетие. Причем, деградировал очень серьезно... Каждый раз меня приводит в изумление то, что все время возникают новые имена. Например, группа ЗВЕРИ у нас – панк-группа, оказывается. Ладно, если МУМИЙ ТРОЛЛЬ меня когда-то повеселил тем, что это была рок-группа, то теперь панк-группа ЗВЕРИ меня еще больше удивляет...

– Тогда вы, возможно, сами могли бы заняться продюсированием молодых команд, чтобы помочь им своим опытом в такой ситуации?

– Я делал недавно альбом группе КАМЧАТКА. Это несложно, просто у меня это занимает очень много времени. Периодически просьбы есть, но я делаю такие вещи обычно тщательно и долго. Иногда просят: “Помоги! Тут аранжировочку доделать надо. Вот, как ты ее видишь? Как эту песню привести в нормальный вид?” Это значит – неделю, как минимум, безвылазно сидеть у компьютера. Потом еще неделю сводить. В общем, это “помоги” повлечет за собой месяц плотной работы. Но у меня нет таких возможностей. Тем не менее, если мне в достаточной мере понравится какой-то материал, я могу это сделать.

– Расскажите, а как технически происходила запись нового альбома ТЕЛЕВИЗОРА? Как он сводился?

– Все это делалось дома, на компьютере. В течение 2-х лет писались какие-то наброски к песням, они до конца не доводились. Потом, когда их уже набралось много, я уже плотно засел. Так, безвылазно посидел пару месяцев... А так работа вся, преимущественно – компьютерная, черная, неблагодарная (смеется). Локальная, сосредоточенная почти целиком на одном месте. Просто потому, что всего и в разных местах было не успеть. С другой стороны, у меня есть такое убеждение, что если человек все делает от начала и до конца сам, то он за все и отвечает. Это его звук, не звук, там, звукорежиссера, еще десятка людей. Мне кажется, он стилистически более оригинальный получается.

– Никто над тобой не стоит, есть пространство для действий?

– Естественно, это все свои “тараканы”. Наверняка, на взгляд многих, там будут какие-то ошибки. Но зато за все ошибки можно спросить с одного человека – непосредственно с себя. Более того, я же тоже употребляю те программы и синтезаторы, которые нравятся конкретно мне. Многим этот звук вообще не близок, трудно сделать что-то универсальное. Наоборот, хочется сделать нечто своеобразное, непохожее.

– Однако же, сам звук ТЕЛЕВИЗОРА уходит корнями в синти-поп 80-х, в котором тогда лидирующее положение занимали DEPECHE MODE. В “Мегамизантропе” вы планировали кардинальные эксперименты со звучанием? Кроме того, есть ли в самих песнях принципиальные отличия?

– Вообще, есть желание быть непохожим, даже внутри одного альбома, чтобы песни не повторялись и, уж тем более, не перекликались “один в один”, как это бывает у нас в массе новых песен известных всем людей, которые пишут по 300 песен с одной мелодией. Это уже невозможно слушать. Из-за этого я уже не люблю творчество, в общем-то, неплохих музыкантов, к которым я раньше хорошо относился. Именно потому, что у них одна и та же мелодия прослеживается. В “Мегамизантропе”... да, там была задача скрещивать элементы, самого себя удивить при этом. Взять, джаза подмешать немного в индастриал или какие-то другие неожиданные для себя элементы добавить в этот коктейль. Не стилизовать, например, под NINE INCH NAILS, или DEPECHE MODE, или под другие коллективы. Я очень боюсь, что у меня получатся какие-то похожие мелодии, и все время сверяюсь: нет у ДЕПЕШ МОДА такой мелодии? Вроде, нет. Хорошо! Ну, так или иначе, влияния какие-то, конечно, есть, но важно, чтобы не было воровства. А воровство, к сожалению, присутствует вокруг нас.

– Сейчас бытует популярное мнение, что электронная музыка развивается наиболее активно, что именно там сейчас можно ожидать основных открытий.

– Там сейчас появилось очень много мусора. “Электронного”. Я с этим просто немножко знаком... Масса мальчиков освоили электронные программы, но внутренней динамики, какой-то законченности, лаконичности, в их произведениях нет. Научились владению синтезаторами. Этого, к сожалению, недостаточно, поэтому горы мусора выплескиваются сейчас на слушателя под знаком электронной музыки. Чтобы услышать что-то приличное, надо прослушать не 300-500 групп, как в роке, например, а 3000-5000. Где-то так, в среднем соотношении. Поэтому я с подозрением отношусь к заявлениям: “Вот, классная группа новая! У нее новый саунд!” Саунд-то у нее новый, но композиции получаются без начала и конца, там нет внутри определенной сути. Однообразие... То есть талант все равно понадобится. Можно освоить что угодно, но все равно самое главное – это идея, зачем это произведение.

– А вот какие новые группы, по вашему мнению, сейчас смогли найти свой уникальный звук и, при этом, создать свою законченную и интересную идею?

– Знаешь, я просто уже в последние годы немножко перестал следить за всем этим, потому что есть ощущение, что ничего особо нового и не появляется. Пережевываются последние достижения NINE INCH NAILS, уже в попсовой форме, всякие LINKIN’ PARK пытаются затащить электронику в металл. И на самом-то деле, бывают удачные сочетания в некоторых случаях, когда ведется работа с синтезом жанров. Есть отдельные произведения в так называемом стиле “clicks-and-cuts”, это все делается с помощью программы “Reactor”. Но они обычно появляются на сборниках, там отследить, какой это артист, непросто, они все настолько похожи. Но я вот так помню, что в этом стиле при прослушивании обнаружилось много интересных моментов. По крайней мере, можно взять на заметку. Вообще, я люблю всякие грязные звуки непонятного происхождения. Там это все употребляется, допускается и даже приветствуется.

– Выход нового альбома ТЕЛЕВИЗОРА уже состоялся. Какие планы на ближайшие полгода? Какие концертные туры ожидаются? Возможно ли ваше участие в других проектах до конца года?

– На год мы не планируем, конечно. У нас вот – на апрель (смеется)! Будут презентации альбома в Питере, Москве, потом Ярославль, Казань. Может, Киев еще будет.

– Когда-то вы активно гастролировали по Европе, в странах нынешнего Евросоюза. А насколько реален заграничный тур ТЕЛЕВИЗОРА в ближайшее время?

– Дело в том, что я этим не занимаюсь, а менеджера по заграничным поездкам у нас нет. Самому мне восстанавливать старые контакты как-то не хочется. Даже не то, чтобы не хочется... Просто люди там уже занимаются другим делом. Они, может быть, и согласились бы, но обратно их втаскивать в организацию – целая проблема. Хотя, если что-то получится в этом направлении... сейчас, например, идут приглашения на акустические концерты в Израиль, на этот июнь. Возможно, я поеду туда. Пока еще все до конца не выяснилось.

– Применительно к вашей музыке понятие “акустика” звучит необычно.

– Я же даю сольные концерты регулярно! Скорее, полуакустические. И альбом вышел, записанный с такого концерта, “Перекресток” называется. Там записаны просто синтезатор и вокал.

– “Перекресток” получился интересным: там роль традиционной гитары исполняет синтезатор. А все песни, которые туда вошли, звучат с бардовской окраской, в манере, не присущей дискам ТЕЛЕВИЗОРА. В частности, приличное место на нем занимают композиции именно с нового альбома.

– Ну да, такие сольные эксперименты с электроникой перед зрителями. Я вообще хочу это дело расширять, впоследствии, видимо, и ноутбук буду подключать к процессу. Я уже это делал – подключал его в своих акустических концертах. Еще надо сделать так, чтобы можно было на разных инструментах поиграть по ходу действия, на электронных барабанах, микрофончики использовать с искаженным голосом. Синтезатор “Кантос” хочу почаще применять. Примерно так: ты поешь, а он тебе аналоговым синтезом звуки выдает. На своих последних концертах я опробовал эти новинки.

– В связи с такими серьезными делами, не планируется расширять штат группы, пусть даже и на небольшой период времени? Взять на время электронного перкуссиониста, например?

– Я сам хочу поиграть (смеется)! Самому побыть этим перкуссионистом! На самом деле, пока о расширении речь не идет из-за того, что на сегодняшний день мы – крайне малобюджетная группа, мягко говоря. Любое движение идет в “плюс-минус”, даже концертные костюмы и то – проблема. Поэтому все должно быть в таком “походном” варианте. Ведь сейчас любого человека пригласить, даже поснимать видео на концерте, стоит денег. Если у нас сейчас вдруг получится некий реальный пиар-взлет, будем говорить о каких-то дополнительных музыкантах, декорациях, других привлечениях извне.

– Именно этого мы и пожелаем ТЕЛЕВИЗОРУ! Спасибо за интервью!


Антон СОЛДАТОВ
Сайт создан в системе uCoz